Какая смертная тоска
По родине, по той станице,
По тем родным знакомым лицам,
Что не умеют свысока!
Какая рваная мечта –
Быть там, где в детстве нас любили,
Где даже вовсе б не простили,
Ведь было не за что прощать.
Какой отчаянный рывок –
Ворваться утром на экспрессе
И сразу оказаться вместе!
От счастья сделать кувырок!
Приехать, вымолвить, упасть,
Припасть губами к землянике,
Закрыть глаза, и видеть блики,
И насладиться небом всласть.
…Тот обогретый дом в глуши
Всё ждал и ждал самозабвенно…
– А год грибной, неж предвоенный?
– Да, только б не было войны.
И бабушка моя придёт
И сядет с краешку в застолье,
А дед мой вымолвит сурово:
Не ездим, мол, который год.
…Я помню всех их – как живых!..
Вот на «мосту» упала крынка,
А в сундуке лежит косынка
И платье – «на смерть положить»...
И опустеет старый дом,
И зарастёт репьём, бурьяном,
И кто-то, весь больной и пьяный,
Закроет двери колуном.
И убежит наш Борька-хряк,
И разбредутся в небо козы –
Останутся стихи да проза
В моих безудержных руках...
Приехать, вымолвить, упасть
На опустевшую тропинку,
Себя почувствовать травинкой,
И задохнуться, и… пропасть.
Какая смертная тоска!..
Набрать бы денег хоть бы медью.
Да, так бывает перед смертью –
На родину, на поезда.