Смерть к Герману Николаевичу пришла нежданно – старика сбила машина. Покойника, как полагается, увезли в морг, а безутешная вдова – большая любительница заложить за воротник – принялась горевать. О том, что покойника надо похоронить, баба Люда вспомнила только через неделю. Соседские мужики помогли вдове погрузить гроб на телегу, и та, крепко выпив на дорожку, двинулась в путь.
– Еду, реву, повозку трясет, и вдруг приспичило мне по-маленькому, – открыла душу вдова. – Зашла в лесок, оправилась. Возвращаюсь – а покойничек мой исчез!
Баба Люда искала пропажу битый час, но без толку – спьяну она вышла на параллельную дорогу, где ни гроба, ни телеги, естественно, не было. Решив, что Господь сам прибрал тело раба своего, баба Люда побрела домой и закатила поминки.
– Все чин по чину сделала, – уверяет Емлина. – Но только ночью явился мне Герман. Пришел, помолчал, а потом говорит мне этак с укором: «Нехорошо…». А что ему, сердечному, не нравится, не объяснил!
Утром следующего дня бесхозного покойника обнаружил мужичок, ехавший навестить могилы родственников. Кобылу к тому времени кто-то увел, поэтому, перекрестившись, мужик прицепил телегу с гробом к своему автомобилю и повез в Первоуральск – других населенных пунктов поблизости не было. Добравшись до окраины, спросил у первой встречной, не случалось ли в округе похорон. Тетка оказалась соседкой Емлиной и сразу подсказала, у кого пропал покойник. Созвав товарок, баба учинила совет, на котором постановили: звонить участковому, а гроб до прихода милиции поставить в емлинский сарай. Все равно, мол, баба Люда продолжает поминать супруга и из дома не выходит. Так и сделали. Правда, подкачал участковый, заявивший: «Сегодня рабочий день закончился, приду завтра».
Поутру пенсионерке потребовалась опохмелка, и она отправилась в сарай за самогоном. Войдя, баба Люда чуть не хлопнулась в обморок – на полу стоял до боли знакомый гроб.
– Ну, думаю, вернулся, родненький! – хлопая глазами, рассказывает бабушка. – Видать, про кладбище он мне в ту ночку говорил. Нехорошо ему там было!
Похоронить мужа лукавой тетке все-таки пришлось – ночью, после очередной дозы, потерявший терпение призрак усопшего явился к ней еще раз и доходчиво объяснил, что самое плохое – маяться без последнего пристанища.